Начало марта 2018 года принесло трагическое известие, ушел из жизни СЕРГЕЙ ИВАНОВИЧ СЕНИН. Писатель, журналист, краевед. Автор-составитель книг «Бежецкая старина в открытках, фотографиях и рисунках» (1996), «В долинах старинных поместий...» (2002), «Царское село Анны Ахматовой: адреса, события, люди» (2009), «Тихие песни: Бежецкий край в русской поэзии» (2013). Публиковался в научных сборниках и журналах «Тверская старина», «Русская провинция», «Источник», «Санкт-Петербургский университет» и многих других. Член Союза писателей Российской Федерации.

Свой доклад я хочу посвятить СЕРГЕЮ ИВАНОВИЧУ СЕНИНУ.

Тему белозерско-бежецких говоров в историческом аспекте Бежецкой земли я обсуждал с Сергеем Ивановичем 30 июля 2015 года, в преддверии празднования Дня города Бежецка, после его интересного и познавательного выступления, посвященного истории Бежецкой земли, состоявшегося в Бежецкой центральной районной библиотеке им. В.Я. Шишкова.

Из книги С.И. Сенина «Тихие песни: Бежецкий край в русской поэзии»

Народная поэзия – это драгоценное сокровище нашей культуры. Она имеет очень глубокие корни и впитала в себя мудрость, знания и опыт бесчисленных поколений людей. Среди её многообразных форм (былин, сказов, частушек и пр.) особое место занимают народные песни – небольшие лирические произведения, предназначенные как для хорового, так и для сольного пения.

С древнейших времён жизнь русского человека связана с песнями. Они были спутниками всей его жизни от рождения до смерти. Не случайно, в песнях нашли отражение главные черты русского характера – щедрость души, отвага, доброта, миролюбие. Песни передавали тонкие оттенки чувств и сильные душевные переживания наших предков.

Уж вы, соколы мои ясные, Куда, соколы, вечор летали? – – А мы летали с моря на море. Что же, соколы, вы там видели? – – А мы видели серу утицу. Что же вы, соколы, её не взяли? – А мы перья у ней повыщипали. – По чисту полю их все развеяли. Уж вы, молодцы разудалые, Где ходили вы, погуливали? – А ходили мы по горам, по долам. Там мы видели красну-девицу. Расплели мы у ней Косу русую... По плечам разложили, Горючи слёзы пролили. (Записана в селе Еськи. Начало 1870-х гг.)

* * *

В центре внимания Двенадцатой Межрегиональной научно-практической конференции «Тверское фольклорное поле 2017 года» находится традиционная культура северо-востока современной Тверской области, которая исторически восходит к Бежецкому Верху Новгородской земли. Формирование культуры Бежецкой земли и северо-востока Тверской области, в том числе и особенностей языковой культуры, обусловлено сложными и достаточно дискуссионными историческими процессами.

Бежецкая земля в X–XIV веках неразрывно связана с Древним Новгородом и колонизацией ильменскими славянами земель Русского севера. «Историю Бежецкого края можно начинать с момента появления на его территории славянских колонистов»¹ – пишет А.И. Михайлов в книге «Очерки по истории Бежецкого края (новгородский период)». И далее: «Заселение Восточно-Европейской равнины происходило по рекам и речкам»². Водные пути играли важную роль в славянской колонизации земель Русского севера и значимою роль в этом процессе играли реки Мста, Молога, Шексна, что находит подтверждение в тестах новгородских берестяных грамот.

Впервые Городецко (Бежецк) упоминается в берестяной грамоте № 789, которая датируется 1075–1100 гг. Датировка и локализация топонимов в этой грамоте выполнена В.Л. Яниным и А.А. Зализняком. Об этой грамоте я рассказал в своей статье «Берестяные грамоты и Бежецкий край»

В контексте рассматриваемых в статье берестяных грамот (№ 718, 789, 902), отчетливо прослеживается водный путь из Новгорода по Мсте, через Верхний Волок в Волчину, Мологу и далее, восточный путь в Волгу и северный путь в Шексну до Белого озера.

Город Белоозеро впервые упомянут в «Повести временных лет» под 862 годом как город, участвовавший в призвании варягов. До X в. земли вокруг озера Белое были местом расселения прибалтийско-финского племени весь, относящихся к финно-угорской языковой группе. А.А. Шахматов пишет: «К северу от среднерусского племенного союза простирались земли, занятые группою племен северно-русских. Повесть временных лет и Начальный свод дают весьма ценные данные для определения состава этой группы. Они начинают историческое повествование с эпохи образования северно-русского политического союза: в него вошли русские племена славян новгородских и кривичей, а также финские племена: меря (с городом Ростовом), весь (на Белом озере), мурома (в Муроме) и, наконец, чудь. Господствующими элементами в этом союзе были, конечно, русские племена: финны были втянуты в него русскими, что ясно доказывает, как далеко на финский восток и север зашла уже в IX веке (или может быть несколько раньше) славянская колонизация»³.

Следует отметить, что ассимиляция финно-угорских племен оставила в наследство славянским поселенцам отдельные антропологические черты, огромную топонимическую номенклатуру в названиях рек, озер, селений и местностей, а также черты своих языческих верований.

Белоозеро, как и все западные и северо-западные земли, первоначально принадлежал Великому Новгороду. Но уже со второй половины XII века Белоозеро входит в состав Ростово-Суздальской земли. С 1238 до конца 1330-х гг. Белозерье становится самостоятельным удельным княжеством с центром в Белоозере. Древнейшие миграции славян на территорию Белозерского края шли в двух направлениях: с запада (Новгородская республика) и с юга (Ростово-Суздальская земля). На разломе этих колонизационных потоков оказалась Бежецкая земля.

Как пишут авторы книги «Образование северорусского наречия и среднерусских говоров», в пределах северного территориального объединения к XII–XIII вв. сформировались такие своеобразные и прошедшие самостоятельный путь развития диалекты, как, с одной стороны, псковский и новгородский, а с другой – ростово-суздальский.

Так, например, новгородский диалект, если учитывать собственно исторические данные о формировании населения на данной территории, был распространен в качестве величины собственно территориального характера лишь на центральных частях территории Новгородской земли. Исследование А.И. Насонова, в котором детально охарактеризован процесс образования основной территории Новгородской земли, показывает, что к XII в. освоенными были главным образом те ее части, которые были расположены в бассейне озера Ильмень, рек Луги, Ловати, Шелони, Мсты (в меньшей степени), и что в процессе первоначального расширения этой территории осваивались земли по течению рек Мологи, Волхова, Сяси, Ояти и Свири.

Достаточно определившийся территориальный диалект сложился на протяжении XII в. и на части территории Ростово-Суздальской земли, которая к концу XII в. была самой заселенной среди числа других древнерусских земель и имела более сплошное население, как указывает М.К. Любавский, в междуречье Волги и Клязьмы. Собственно Окский и Волжский бассейны были населены в это время слабее. Распространение ростово-суздальского по диалекту населения к северу за Волгу шло в ряде направлений параллельно с расселением на ту же территорию носителей новгородского диалекта, хотя в некоторых районах, например, вокруг озера Белого, ростово-суздальские поселения были более ранними. Таким образом, основными диалектными группами, носители которых постепенно распространялись по территории северо-востока (современная территория северного наречия русского языка), были диалекты новгородский и ростово-суздальский⁴.

В результате междиалектного взаимодействия носителей новгородского и ростово-суздальского диалектов, по течению рек Молога и Шексна, сформировались и северорусские белозерско-бежецкие говоры, которые «занимают достаточно обширную территорию в центральной части северорусского наречия, и без исследования их истории картина распространения диалектных фонетических явлений на территории Европейской части России в период формирования национального языка не может быть полной»⁵.

В 1914 г. Московская диалектологическая комиссия под руководством А.А. Шахматова, Н.Н. Дурново́ и Д.Н. Ушакова составила диалектологическую карту русского языка в Европе. Карта была опубликована в 1915 г. и стала важным этапом в изучении русских диалектов. Территория распространения русского языка была разграничена на два крупных диалектных подразделения – наречия: северновеликорусское и южновелико-русское, которые в свою очередь были разделены на группы говоров, впервые было введено понятие среднерусских переходных говоров. Согласно этой диалектологической карте, территория современных белозерско-бежецких говоров входила в состав восточной или вологодско-вятской группы говоров северновеликоруского наречия (белозерские говоры – на севере) и западной (или новгородской) группы говоров северновеликоруского наречия (бежецкие говоры – на юге)⁶.

Диалектологическая карта русского языка в Европпе. 1914 г. Интернет-ресурс: https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/f/ff/Dialektologicheskaia_Karta_1914_goda.jpeg Дата обращения 27.02.2018

Особенности этих говоров следующие.

1. ѣ ударяемое и в 1-м предударном слоге произносится независимо от следующего согласного как и: ли́то, ми́сец, ви́рить, дила́, дили́ть; впрочем в том же районе встречаются и говоры с произношешем ѣ, как е закрытое, во всяком положении: леⁱто, меⁱсец, веⁱрить.

Остальные черты те же, что и в Поморских говорах, но

2. а между мягкими согласными („я“) под ударением сохранилось, как а: пять, хозя́йка;

3. губные в конце слова всегда тверды: сем, голуп, любоф;

4. ц и ч в значительной части говоров различаются, в остальных совпали в одном звуке ц, причем эти звуки везде произносятся твердо: мисец, концы, чыстой или цыстой;

5. в род. ед. м. и ср. рода местоимений и прилагательных окончание -ово;

6. твор. мн. существительных и прилагательных оканчивается на -м, т. е. совпадает с дат. мн.: своим рукам.

Перечень особенностей восточной, или вологодско-вятской группы говоров состоит из 21 пункта. Книга «Опыт диалектологической карты русского языка в Европе» (М., 1915) в формате PDF размещена в библиотеке историко-краеведческого сайта «Бежецкий край» и доступна для чтения.

Впервые белозерско-бежецкие говоры были выделены как самостоятельная диалектная единица в составе диалектов русского языка на диалектологической карте 1964 г., в современной группировке говоров русского языка они представляют собой часть переходных говоров, размещённых между западной и восточной частью ареала северорусского наречия. Белозерско-бежецкие говоры распространены в центральной части северорусских говоров на территории западной части Вологодской области, в районах городов Белозерск и Череповец и северо-восточной части Тверской области, в районе города Бежецк.

Диалектологическая карта русского языка в Европпе.1914 г. Интернет-ресурс: https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/8/86/Диалектологическая-карта-1965.png Дата обращения 27.02.2018

К северу от белозерско-бежецких говоров распространены другие межзональные говоры северного наречия – говоры онежской группы (к северо-западу) и лачские (к северо-востоку). С востока к белозерско-бежецким говорам примыкают говоры восточного северорусского ареала: вологодская группа (на востоке и северо-востоке) и костромская группа (на юго-востоке). Белозерско-бежецкие говоры граничат со среднерусскими говорами тверской подгруппы владимирско-поволжской группы на юге и с селигеро-торжковскими говорами на юго-западе. К западу от белозерско-бежецкого ареала распространены западные северорусские говоры ладого-тихвинской группы северного наречия, они разделяют все севернорусские диалектные особенности и черты северной диалектной зоны, а также черты, общие для межзональных говоров северного наречия.

Межзональные говоры северного наречия разделяются на онежскую группу, лачские и белозерско-бежецкие говоры. В межзональных говорах отмечаются все черты, свойственные северной диалектной зоне. По их территории проходят пучки изоглосс западной, северо-западной и северо-восточной диалектных зон. Здесь также оканчиваются изоглоссы некоторых явлений вологодской и костромской групп говоров⁷.

Как писали К.Ф. Захарова и В.Г. Орлова в 2004 г., на территории белозерско-бежецких говоров наблюдается взаимоналожение ареалов северо-восточной зоны и ряда явлений северо-западной зоны типа конструкции у меня воды принесено; явлений западной зоны (йон – местоимение мужского рода 3-го лица при возможных йона, йоне в западной части белозерских говоров и употребление деепричастия в роли сказуемого: поезд ушовши)⁸. Эти говоры охватывают окраинные (более западные) части ареалов языковых явлений вологодской группы говоров (распространены на территории белозерских говоров) и ареалов костромской группы (распространены на территории бежецких говоров). Этим определяется сходство ударенного и предударного вокализма после мягких согласных белозерских говоров с вологодскими, а бежецких говоров с костромскими, с той особенностью, что в бежецких говорах случаи произношения е в соответствии а после мягких согласных перед твердыми и перед мягкими являются менее регулярными, причем наряду с этим в западной части территории этих говоров отмечены случаи произношения а в соответствии о: н'/а/су́ и под.

Следует также иметь в виду, что на небольшой части территории белозерско-бежецких говоров, а именно в говорах по течению реки Молога, распространен иной, чем на других частях территории, предударный вокализм после мягких согласных: перед твердыми согласными – е наряду с о; е; а, перед мягкими согласными – е; и наряду с о; а: н/е/су́, н'/о/су; р/е/ка́; пр'/а/ла́; н/е/си́; р/и/ки́, р/е/ки́; пр'/а/ди́.

Белозерско-бежецким говорам присущи также следующие черты:

1. Чередование фонемы в с w и х в слабом положении; /в/ода, npа́/w/дa, но ла́/х/ка – коро́/x/ (ср. немногочисленные «мещерские» говоры восточной группы).

2. Последовательное распространение удвоенных переднеязычных согласных в соответствии сочетаниям согласных с j: сви́/н'/а и под. (инд.).

3. Более последовательное, чем в других говорах северного наречия, употребление мягких шипящих согласных ж', ш'.

4. Распространение (непоследовательно) шепелявых согласных в соответствии мягким свистящим – с'', з''.

5. Произношение сочетания мн в соответствии вн в отдельных словах: дамно́, реже рамно́ и др. (имеет непоследовательное распространение).

6. Произношение вн в соответствии мн в словах по́вн'у, вно́го (непоследовательно, ср. говоры калининской подгруппы).

7. Особенности в произношении отдельных слов фто (=кто) (преимущественно в Белозерских говорах), футор (=хутор) (инд.).

8. Рассеянное распространение словоформы ма́тер', а единично также и до́чер' – именительный падеж единственного числа.

9. Наличие форм родительного падежа единственного числа местоимений и прилагательных с отсутствием согласных в окончании: коо, моо, новоо (ср. белозерские говоры и говоры вологодской группы).

10. Распространение форм родительного и предложного падежей множественного числа прилагательных и предложного падежа множественного числа существительных с согласным ф в окончании: в бол'ши́ф дома́ф и под.

11. Образование формы дательного и предложного падежей единственного числа личного местоимения 1-го лица от основы мен-: к менê, об менê (ср. говоры южного наречия).

12. Произношение окончания 2-го лица единственного числа возвратных глаголов -шша – -шшы: смêйо́/шш/а, смêйо́/шш/ы и под. (распространено в белозерских говорах).

13. Наличие инфинитивов с суффиксом -чи у глаголов с основой на задненебный согласный: печи́, стеречи́, сечи́ и под. (ср. говоры владимирско-поволжской группы).

Распространение следующих слов: ко́жанки, шубя́нки – ‘рукавицы, сшитые из овчин’; назём – ‘навоз’ (ср. говоры вологодской группы); де́рево – ‘основная деревянная часть сохи’; жни́твиина, жнитви́на – ‘сжатое поле’ (ср. говоры вологодской группы); певу́н, пеу́н – ‘петух’; мырчи́т, мы́ркает – ‘мычит’ (о корове); бота́ть – ‘бодать’ (о корове; ср. говоры онежской группы); пора́то – ‘очень’ (ср. говоры вологодской и онежской групп и лачские говоры).

***

Cовременные белозерско-бежецкие говоры представляют собой неоднородное в языковом отношении диалектное образование, что обусловлено, в том числе, и сложными, достаточно дискуссионными историческими процессами.

Первоначальное формирование ареалов белозерско-бежецких говоров, на этапах земской и княжеской колонизации (по Любавскому), шло по оси Молога – Шексна (основная тема доклада), по разлому двух славянских колонизационных потоков, что объясняется естественными географическими условиями миграционных процессов того времени (водные пути и непроходимые леса). На этапе монастырской колонизации (по Любавскому) активно начинают осваиваться территории за пределами береговых линий Мологи и Шексны, происходит расширение зон расселения славян, расширение ареала белозерско-бежецких говоров и формирование определенных локальных особенностей этих говоров. Интересно проследить взаимосвязь формирования ареала беозерско-бежецких говоров и их локальных особенностей с формированием административного деления новгородской земли: округа, ряды, погосты, волости, станы, уезды, пятинное деление.

Немаловажное значение для формирования ареала бежецко-белозерских говоров имеет и процесс ассимиляции угро-финских племен. Бежецкая земля оказалась не только на разломе двух славянских колонизационных потоков, но и на границе областей расселения двух угро-финских племен, весь и меря.

Обозначенные выше вопросы формирования ареалов белозерско-бежецких говоров ждут своего ответа.

* * *